Александр Коротко – в день рождения Богдана Ступки
Три года назад, когда Александр Коротко впервые опубликовал на странице фейсбука своё стихотворение, посвящённое Богдану Сильвестровичу Ступке в день его рождения 27 августа, одна из посетительниц страницы поэта, Людмила Новик, написала слова благодарности Александру Коротко за память, завершив послание такими словами: «О Богдане Ступке невозможно говорить только как об одном из самых талантливых актёров мирового кинематографа… Это Человечище – монолит, созданный Богом, скрепленный из бессмертной и очень чистой души, образованности, патриотизма и безусловной любви к своей Родине… Чего стоил только его живой и пронзительный взгляд, взгляд мудрого и очень сильного человека…»
У Ступки столько званий, титулов, наград, что их с лихвой хватило бы на десятки сотоварищей по профессии, но при этом Богдан Сильвестрович начисто был лишён «звёздности», напротив, окутан всенародной любовью. Он был интеллигентен и деликатен, но в нужный момент мог пользоваться своей харизмой, ибо был за правду – и в жизни, и в искусстве.
Пути Ступки и Коротко время от времени пересекались, оба с уважительной теплотой относились друг к другу, ценя творческие силы и время. Не раз планировали совместные проекты: Ступка собирался читать и записывать стихи поэта в переводах на украинский язык, а однажды собрал режиссёров и актёров своего театра для прослушивания пьесы Александра Коротко «Авраам и Ицхак» в авторском чтении. Для всех это было незабываемое событие. К сожалению, болезнь и безвременный уход помешали осуществить задуманное, но добрая память о Богдане Сильвестровиче жива.
В 2016 году Александр Коротко написал и опубликовал стихотворение «Богдан Ступка», а накануне сегодняшней даты появилось эссе с одноимённым названием. Эссе переведено на украинский язык, и оба варианта размещены на главной странице.
А стихотворение «Богдан Ступка» также публикуем на двух языках:
* * *
Когда с годами сбываются нежданные-негаданные
роли, восторг сменяется обыденностью праздной
и вдохновение теряет лоск, и детская наивность
обретает черты оседлости актерских будней, и, путая
признание со славой, ты тяготишься счастливейшей
из судеб. Реинкарнация ролей, переселение души
в чужое тело, – что может быть страшнее, какое
сердце выдержит такие испытанья?
Законы жанра – быть узнанным другими и быть
чужим для собственных страстей. И ты уже не ты,
а он, – и так из года в год, и колесо премьер,
событий, репетиций вращается, кружится голова,
и хочется побыть самим собой, но время, желая
угодить амбициям поклонников, зовёт в кино, и вот
уже подмостки вновь сменяет площадка съёмочная,
и киноленты – дороги виртуальных лет, твой
ускоряя шаг, ведут тебя в тот край, где нет ни
фильмов, ни спектаклей, и ты идёшь последней
улицей июльской, и перед тем как занавес уставшего
заката опустится на сцену жизни, снимаешь летнюю
соломенную шляпу и низко кланяешься зрителям,
друзьям и просишь строго не судить.
* * *
Коли збуваються з роками ролі негадані-неждані,
на зміну захвату прийде буденність марна
й натхнення геть утратить лоск. Наївність та дитинна
набуде рис осілості акторських буднів, і, плутаючи
визнання і славу, ти знемагаєш в долі, найкращій,
найщасливішій з усіх. Реінкарнація ролей, душа
в чужеє тіло, — чи є страшніше що? Яке ж бо серце
витримати в змозі такі випробування? Закони жанру —
бути впізнаваним людьми й залишитись чужим
для пристрастей своїх. І ти уже не ти, а він, — і так
із року в рік, і колесо прем’єр, подій і репетицій
кружля невпинно, чманіє голова,і хочеться побути
хоч на мить самим собою, але час,щоб шанувальників
амбіціям вгодити, в кіно тебе зове,і ось уже замість
підмостків — майданчик зйомок,і кінострічки —
дороги віртуальні літ, прискорюютьтвою ходу, ведуть
в той край, де фільму жодногоі жодного спектаклю,
ти йдеш по вулиці останній липня, і перед тим,
як спуститься завіса натомленого заходу на сцену
днів твоїх, твого життя, знімаєш літній капелюх
з соломи — низький уклін всім глядачам і друзям
й прохання не судити строго.
Перевод Юлии Дворецкой
