Недавно в книжных магазинах Украины появилась новая книга киевского писателя Александра Коротко. Называется она «Лунный мальчик». Предисловие озаглавлено не очень поэтично, но зато точно по сути – «Лунатизм как способ сохранения самого себя». Написал его всемирно известный мастер современной прозы Андрей Битов. С отдельными фрагментами этого предисловия мы знакомим наших читателей. И еще потому, что книга Александра Коротко необычная. Она – вне жанра. Так определил жанр «Лунного мальчика» сам автор.

«Писатель всегда пишет о прошлом, даже если это прошлое прошедшей секунды. Тем не менее «Лунный мальчик» стоит лицом к лицу со временем. Запечатлеть сиюминутность происходящего на листе бумаги невероятно трудно, почти невозможно. Ставил ли перед собой такую задачу автор? Скорее всего нет. Александр Коротко в «Лунном мальчике» вообще пренебрегает многими условностями касательно литературных приемов и правил…

Художественная реальность в «Лунном мальчике» гораздо выше реальности материальной. Трансформер позволяет автору и его литературному вымыслу, лунному мальчику, который висит над пропастью сна и ждет спасительного пробуждения, двигаться от начала до конца, не задевая живых, неспящих. Несомненно, проза принадлежит перу поэта…

Кстати, мужская проза от женского лица – весьма редкое в современной литературе явление и, надо сказать, любопытное для читателя. Надо сказать, что проза Коротко хороша и в словах, и в целых фразах, длинное дыхание еще не совсем пробилось, оно только живет в сюжете, в закадровости смысла, и все же вещь получилась, лунатизм прошел по краю крыши и не свалился во двор. Бесполые люди в конце обрели свои очертания и заговорили языком настоящих героев, приставка «сюр» отпала, и действительность проговорилась – она хотела эксперимента над человеком.

Но спас именно «сюр», поскольку если действительность воспринимать всерьез, то лунный мальчик неизменно погибает в дни лунного притяжения. Он растворен в тексте, бродит с закрытыми глазами, он лунатик-время, балансирующий на грани то заказных материалов, то заказных убийств, то заказных подарков в виде постов заместителя редактора или без десяти ста процентов акций.

Безумие времени передается у Коротко трансцедентально, а ум и сознание приходят только через усилие над самим собой – нужно разорвать сон, чтобы по-настоящему проснуться. Проснуться и встать перед лицом прокуратора – перед главным редактором, который олицетворяет разрушительную и одновременно креативную силу. И все-таки страшно, когда все зависит не от тебя. Тебя правят, дают чужую фамилию, приносят и отбирают деньги, место и положение, и только лунный сон спасает настолько, что даже смерть близкого человека не потрясает. И что же мы за человечество такое? Безумству храбрых поем мы песню и погибаем от того, что нам изменили фамилию или в тексте убрали всего-то один абзац. На самом деле бизнесмены из «Лунного мальчика», люди переходного периода, хотят спать, любить, интриговать, наконец, просто умирать, потому что все они вышли из сонного царства социализма, где им было удобно, а здесь надо в итоге долгих мук, разборок, терок, деловых встреч и «стрелок» продавать свой бизнес, потому что кость не та, хрупка, с хромом застоя, со скрипом гоголевских половиц старосветских помещиков, Штольц и Обломов на одном диване. Деньги присутствуют в повести как некая самодовлеющая сила, они воздух тех, кто успешен в делах, вальяжен, интеллектуален, их не замечаешь, когда они есть. Но те, у кого их нет, в подсознании только и носят их тишину и непритязательность. И вот тебе их предлагают. И как будто так должно и быть, потому что достоинство приносит деньги за долготерпение и за то, что ты делаешь от своего таланта, а не через усилия коммерции и непосильного труда. Интеллигенция не способна, да и не должна играть по правилам тех, кто использует ее, кто хочет приватизировать ее мысли, чувства, талант, наконец, – в таком случае она всегда проигрывает, ибо ей меняют без ведома домашние телефоны, оставляют без работы, объявляют банкротом. Как только она возвращается в свою социальную нишу и занимается своим делом, все тут же становится на место. Достоинство и гордость – это то, чем мы живы во все времена. Успешный в грязной коммерции интеллигент подозрителен. На самом деле либо он и не интеллигент вовсе, или же коммерсант дурного пошиба расправился с ним в первой же схватке совести с обманом – самого себя и окружающих. В «Лунном мальчике» это, пожалуй, то главное, что в настоящем произведении всегда поверх или внутри контекста. Коротко боится за «человеческие инстинкты», которые в определенный момент могут стать страшнее звериных. «Мы победили. Нас победили» – таков итог, плата за амбициозные мечты о карьере, так не свойственные совестливому индивидууму…

В последнее время много спорят и говорят о гибели литературы, о провале современного романа. Произведения называют то коммерческими, то букеровскими, то написанными специально для формата толстого журнала… Все это досужие разговоры. Литература живет по другим правилам. Свобода и безграничное пространство обитания творческой личности – неоспоримая вещь. Проза Александра Коротко, находящаяся вне жанра, этим и интересна. Она опровергает все разговоры о гибели литературы как цивилизации, как культуры».